Ночная Звезда прибежала на поляну. За последнее время она изрядно устала. Столько всего свалилось на плечи кошки. Да еще и Грач со своими признаниями. У кошки шла кругом голова. Надо сходить поспать. А то я и так слишком многое делаю для племени. Она обернулась никого из её племени она так и не заметила. Поечму то даже Вереск после своего назначения в глашатаи стал реже заходить к ней. Кошка грсно вздохнула  направилась в пещеру для воинов.

Офф: Сокол, ты не ответил.  .___,

Железный Коготь. Я была о тебе другого мнения. Ты слишком поглощён своей властью.
Если он любимчик и любовник Синезвёздой, это не значит, что он может вот так просто унижать Солнух. Как у него язык поворачивался? После всего, что пережила эта кошка? Да он за всю свою жизнь не испытал того, что она! И обозвав и не приняв Спираль, он тонко намекнул на происхождение Подсолнух. Ему ль не знать, как плохо сейчас золотой кошке? Да он кретин!
Как сложно сдерживать эмоции. Как сложно... Как хочется выплеснуть всё, что накопилось в душе. И хладнокровным взглядом просверлить глаза Железного Когтя. Но почему же ты не поднимаешь взгляда? Кусаешь язык, который так хочет выразить всё, что ты думаешь. Всё, что накопилось и всё, что хочет вырваться? Да. Ты знаешь, что так сделает только идиот, которому терять нечего. Почему никто не хочет тебя слушать? Почему некому выплакаться в плечё? Неужели ещё возможно носить маску беззаботности и сдерживать слова, которые так хотят вырваться наружу? Ведь после того, как бессмысленные объяснения слетят с губ, ты больше не будешь в племени. Ты потеряешь всё. Одиночество. Это очень страшно.  Это больно. Это уродливо и не гуманно.
А ты всё стоишь, прикусив язык и, впиваешься взглядом в жёсткую траву, не в силах вынести несправедливости глашатая. Ведь это так легко. Сказать. Но так трудно потом смерится с тем, что сказал.
Именно поэтому ты боишься увидеть свирепых и так ненавистных тебе с недавнего времени глаз Железного Когтя. Так хочется просто крикнуть в лицо ему " За что!?"
Но не можешь. Ему наплевать. У него море таких  как ты. И он не хочет разбираться в проблемах других. Такова жизнь.
-Ладно.- Просто прошептала Солнух, за место всех слов, которые хотела сказать. И тихо развернулась, не поднимая головы.
---Пещера котят.

офф: Простите, вырвалось. оО

Когда Сокол согласилась, Пташка улыбнулась и мяукнула6
- Спасибо, Сокол.
Повернувшись к ученицам, Речная ученица посмотрела на них как-то странно. Угасающая злость, обида... Горечь за потерю друзей... В глазах у кошечки было очень много чувств. Снова повернувшись к Соколу, Пташи начала неловко перминаться с лапки на лапку:
- сокол, понимаешь... Меня ещё не тренировали, поэтому я мало что знаю... Очень мало... - выдавила она и повесила головку, так как стало стыдно.
- Некоторые в моём возрасте уже со своими знаниями и в воители-то готовы переходить... - с грустью подумала Речня ученица, вздохнув.

сокол, понимаешь... Меня ещё не тренировали, поэтому я мало что знаю... Очень мало..
Сокол прикоснулся хвостом к спине ученицы.
Ничего страшного! Каждый будет делиться тем, что умеет! Другие буду запоминать! У нас и патруль и тренировка в одном лице!
Он ободряюще посмотрел на учениц.
Все готовы? Тогда пойдемте! Нужно хорошенько поохотиться для племени и приготовить к путешествию.
Пробасил кот и последний раз, бросив на предводительницу, какой-то нежный взгляд направился из лагеря.
---------------------пастбище

-Не поможешь мне? - Раздался слабый голос за спиной. Ночная Звезда резко развернулась и увидела всю в крови кошку. Она даже не сразу узнала Чёрную Вьюгу.
- Что с тобой случилось? - подскачила к ней предводительница. - Тебе надо к целительнице!
Кошка взяла Чёрную Вьюгу за загривок и потащила в пещеру целителей.
===ПЦ==

Услышав, что Пташку тоже берут в патруль, Серебринька нервно дёрнула хвостиком.
Только бы опять не начались все эти её обиды! - подумала она, поскакав за Соклом и другими. - Нам только на тренировке обид не хватало!
Не будь так строга с ней, - прошептал отец. - Её йобидно, что вы ничего не рассказали.
Иногада у подруг могут быть секреты! - ответила ему Серебри.

--- Пастбище

- Ну и хорошо, - кивнула Звезда В Траве. - Если он вдруг объявится, не отдавайте ему котят. - Здравствуй, Звезда в Траве! Я вернулась! Ты только не ругайся, ладно? Знаешь, а мы нашли Мотылинку. Она говорит, что тоже из Речного, здорово, да? Серебристая кошка повернулась и грустно посмотрела на Юнну. - Похожи... Так она сказала, - подумалось ей. - Нет, я не буду ругаться, - помотала головой предводительница. - Даже не скажу тебе, что чуть не сошла с ума от беспокойства, и в это же время мне приходилось решать столько дел, связанных с судьбой моего племени, да и остальных племён тоже. Она помолчала, а потом продолжила: Сначала я хотела упечь всех вас под арест, но потом передумала. А что касается Мотылинки... Как бы тебе это сказать. Помнишь тело белой кошки, что лежало в лагере, когда ты только там появилась? Это была Мотылинница, моя приёмная дочь. Её убил проклятый Чёрный Луч. Тогда Звёздные предки послали мне тебя, чтобы утешить, но потом решили вернуть мне Мотылинку. Так что, теперь у тебя есть старшая сестра, надеюсь, ты не против? - На счёт ухода. Я буду ждать тебя на следующем закате у каменного карниза и остальных предводителей тоже. - Да хранят тебя Звёздные предки. Увидемся там, - она поклонилась Ночной Звезде, как равной. - Вы успели вовремя, юная леди, - горько усмехнувшись, сказала ЗВТ Юнне. Но потом подошла к ней и зарылась носом в её шерсть. Всё-таки жуткое беспокойство давало о себе знать.

Светлолапа увидела, что вернулись пропавшие ученицы. А с ними... Мотылинница... Возможно ли это? Во всяком случае, кошка была похожа на погибшую воительницу, как родная сестра. Разумеется, Светлолапа очень обрадовалась.
Но радость её быстро испарялась. Сколько она не напрягала глаз, она не заметила черную шерстку Капельки среди вернувшихся.
Конечно, кошка понимала, что ученицы рады встречи с племенем и хотят побольше побыть со своими друзьями. Но все-таки она подошла к Сероглазке.
Сероглазка... Ты... с вами... Вы не видели Капельку? - тихо пробормотала она. Светлолапа не могла смириться с мыслью, что её дочь пропала, и теперь, может быть, мертва.